— между нами какая-то связь
— это и есть то самое счастье
— я как дура жду вечера
— я как дурак с цветами
— я как дура поглядываю в зеркало постоянно
— я как дурак тоже пытаюсь понравиться
когда и так уже ясно
— я как дура в помаде
— можно даже не ужинать
я съем ее с поцелуем
— я как дура веду себя
намекая на большее
— я как дурак помалкиваю
— я как дура напьюсь от волнения
… показать весь текст …

-где ты научился так откровенно лгать?
-там же где ты так слепо верить

У нас есть только сейчас…

Экология ухудшилась, и лужи измельчали…

Вся эта маршировка, крики, махание флагами — просто секс протухший. Если ты сам по себе счастлив, зачем тебе возбуждаться из-за Старшего Брата, трехлетних планов, двухминуток ненависти и прочей гнусной ахинеи?

Знаете, я не верю ни единому слову из того, что Вы мне говорите… или я Вам.

Он слушал её смех, глядел, как она дразнит щенка, который перевертывался на спинку и умильно поглядывая, выпрашивал кусочек намазанного маслом гренка, а затем довольный полз на свою подстилку.
-Разве он не очарователен?-лениво спросила Филиппа.-Я обожаю его забавную беспомощность.

Это…

-Я никогда не видел таких глаз…
— Красивых?
— Да, да — красивых… Но главное даже не это…
-Тогда — что же?
— Ты смотришь ими мне в душу, в сердце, в мозг… Да что там, ты смотришь к каждую клеточку моего тела…
— И?
— И странное дело… Этот взгляд согревает там, где холодно, охлаждает там, где горячо, успокаивает там, где неспокойно, открывает там, где закрыто, излечивает там, где больно… Это взгляд дающий Жизнь…
— Я просто смотрю и всё…
— Неее… Женщина никогда просто так не смотрит… Во всяком…
… показать весь текст …

Жизнь — это пятничная серия мыльной оперы. Создается иллюзия, что все вот-вот закончится, а в понедельник начинается прежняя тягомотина.

Просто мне позарез нужно, что бы иногда случалось нечто из ряда вон выходящее. Необыкновенное. Необъяснимое.

Свобода, это и есть для меня та самая клетка,
из которой я постоянно рвусь к тебе.

В старости болезнь вообще прогрессирует медленно и часто ей попросту не хватает времени сыграть роковую роль, поскольку ее опережает естественный исход.

Врачей и подруг не стыдятся

КСАНФ Что ты скажешь о женщинах, Эзоп?
ЭЗОП. Для меня существуют только два рода женщин: те, которые
заставляют страдать нас и те, что страдают из-за нас. Из тех, которые
страдают из-за нас, я знаю только одну.
КСАНФ (истерически смеется). Эзоп, ты заставил страдать женщину?
Расскажи, расскажи, кто она!
ЭЗОП (простодушно). Моя мать.

«В жизни все по пчелиным законам строится. Умные твари. У них в сотах такой порядок — позавидуешь! Первые три дня после рождения пчелка в уборщицах служит — ячейки чистит да опыта набирается. На большее пока не способна — глупа. Потом ее приемщицей назначают, сторожем — все учится. Ну, а к концу жизни только тем и занимается, что нектар собирает. Вот я сейчас как раз в том самом возрасте. Подожди малость, придет и твое время нектар собирать…
— И долго ждать?
— Нет, лет двадцать пять — тридцать, не более.»

Почему человека, пришедшего в гости и укравшего ложку, больше никто на порог не пустит? А всем очевидного государственного вора, взяточника, лихоимца все привечают кланяются, дружат, в гости ходят, в сахарные уста целуют. До тех пор, пока мы его в тюрьму не посадим.
И тогда все выкатывают огромные голубые глаза: «Боже мой, кто бы мог подумать!»
Их и ловить-то нечего, не скрываются давным-давно они ни от кого. На «Жигулях», в дубленках, в «ангорках», с «сейками», с «панасониками», во всех кабаках, на всех курортах, на премьерах и вернисажах — они себя на всеобщий погляд выставляют, они настаивают на внимании к ним, им теперь сытости мало и достаток не радует — им кураж требуется.

Да, порой людей связывает трагедия, связывает безнадежностью и мраком. Но случается, среди слез и безысходности, когда жестокая память режет по сердцу злые узоры, все-таки промелькнет в душе искорка света. Дуновение счастья раздует искру в смелое пламя, свет разгонит тьму, и ты постигнешь новую связь. Которая будет пылать ярче солнца.

Каравелла-это дача… Евгения ее так называла. Почему-понятия не имею. Вообще-то, каравелла-это корабль…

Я кажусь необузданной, но в глубине души я всегда старалась всем угодить. Даже в самые тяжелые времена мне было небезразлично, что думают люди. Я выросла на Юге, где так важны хорошие манеры. Было невероятно больно, когда ко мне относились с таким пренебрежением, даже отвращением.

Если женщина стала блондинкой по выбору — значит, она блондинка в душе.